Поймать лисицу - Страница 5

Наверное, там, в поле, вместе со слезами ушло его детство.

А с Рыжим, конечно же, померились силами — на следующий день. Для начала поборолись, когда пасли овец на горе, на выгоне. Они еще только сходились, а Йоле уже знал, что победит — не может не победить. Правда, не ожидал, что Рыжий окажется таким цепким.

Йоле боролся часто и со многими. Обычно схватка была короткой… Этот же никак не поддавался. Даже с коленей исхитрялся подняться, и борьба продолжалась.

Ребята разделились на две группы. Одни болели за Йоле, другие — те, которым, видимо, надоели его постоянные победы, — хотели увидеть его лежащим на лопатках. За Рыжего болели Влайко и сыновья Душана. Йоле остались верны Раде, Милош и двое Елкиных ребят. Лена колебалась. Когда один из них начинал сдавать, она подбадривала его, кричала, чтобы держался, принимая то сторону Йоле, то Рыжего. И сердце ее тоже металось между двоюродным братом и этим новым мальчиком, который почему-то и привлекал, и отталкивал ее. В душе она признавалась себе, что Рыжий ей нравится и в то же время она ненавидит его. Или, может быть, себя ненавидит за то, что он ей нравится…

Весеннее солнце стало уже припекать, а они все кружат по лугу. Влайко, изображая игру на гуслях, декламирует:

— И они боролись с утра до полудня, пока не покрылись белой пеной… — Он бегает вокруг, приговаривая: — Держись, ребята! Раз уж я не могу, так хоть вы вместо меня поборитесь!

Йоле не знает, сколько времени длится поединок, знает лишь, что должен выстоять. Эта уверенность, эта жажда победы помогают ему наконец одолеть Рыжего, положить его на обе лопатки.

— Ну что, хватит с тебя? — задыхаясь, спрашивает он.

— Нет, не хватит, — отвечает тот, и его желтоватые глаза вспыхивают. — Мы еще посоревнуемся.

— Пожалуйста. В любое время, — довольно говорит Йоле, слыша позади победные крики своих болельщиков.

— Давай померимся силами во всем.

— В чем? — спрашивает Йоле.

— Во всем, — повторяет Рыжий заносчиво, не желая оставаться в подчиненном положении, к которому, видимо, не привык.

— Ладно, — соглашается Йоле под одобрительные возгласы ребят.

Рыжий был более метким. Они бросали камни и стреляли из рогатки, и тот всегда оказывался первым — правда, на одно попадание, не больше.

— Орлиный глаз, — подлизывался к нему Влайко.

— Давайте теперь наперегонки, — предлагает Раде, не желая видеть брата побежденным. — Ты ведь быстрее бегаешь. Ну пожалуйста, Йоле, прошу тебя!

Йоле побежал бы, даже если б Раде и не предложил. Побежал бы ради себя, ради ребят, переживающих за него, ради всего, что его окружало. Что-то не позволяло ему успокоиться, дать себе передышку. Словно несколько сорванцов жили в нем — когда один уставал, другой занимал его место и гнал вперед. Наверное, он родился борцом и борцом умрет — это он чувствовал всем своим нутром.

Ребята вновь разделились. Одни стояли за Йоле, другие — за Рыжего. Лена на этот раз была на стороне Рыжего. Возможно, потому, что он ни разу — ни в победе, ни в поражении — не удостоил ее ни единым взглядом. Как будто ее вообще не существовало. А ведь она есть, она существует! И она ему это докажет: будет кричать громче всех, поддерживая того, за кого болеет.

Определили направление, отмерили расстояние, провели финишную черту.

А соперники, разувшись и сняв рубашки, стоят рядом, нагнув головы, точно два арабских скакуна. Примеряются, время от времени исподлобья поглядывая друг на друга.

— Не сдавайся, Рыжий! — напутствует Ненад.

— Покажи ему, Йоле! — кричит Раде.

Толпа ребятишек замерла. Яркое солнце словно остановилось в зените, им становится жарко, все с волнением ждут начала забега.

— Марш! — крикнул — будто из пистолета выстрелил — Влайко, и они пулей полетели вперед.

Йоле кажется, что сегодняшний бег — самый главный в его жизни. Главнее, чем тогда, когда он мчался за лисой. А Рыжий представляется ему той самой лисой, и разделяет их всего один сантиметр. Этого сантиметра вполне достаточно, чтобы Рыжий ускользнул. «Ну нет, не уйдешь…. — думает Йоле. — Ни за что!» Он преодолевает разделяющее их расстояние и, поравнявшись с Рыжим на середине дистанции, вырывается вперед. Затылком он ощущает дыхание Рыжего, тот почти наступает ему на пятки, но желание победить гонит его вперед и проносит через финишную черту.

— Я первый! — кричит Йоле, вскидывая руки в победном жесте, точно выиграл мировое первенство.

Он оборачивается к Рыжему. Тот бледен, тяжело дышит, на губах — еле заметная усмешка. Они долго смотрят друг на друга. В глазах Йоле — радость. Рыжий смотрит невесело. Наконец выдавливает:

— Да, бегаешь ты быстрее, — и протягивает руку.

Эта протянутая рука, и одобрительные возгласы ребят за спиной, и они сами, стоящие на горе друг против друга, улыбающиеся, и этот замечательный солнечный день — все заставляет как-то по-особому жарко биться их мальчишеские сердца. Йоле обнимает и целует Рыжего. Так начинается их дружба.

Заплатить головой за других

Их дружба подверглась испытанию уже через несколько дней. Однажды дождливым весенним вечером в село нагрянули четники Драгослава Рачича. Они появились в сумерках, заросшие, молчаливые, и расползлись по домам. Их штаб разместился в самом просторном доме — в доме дяди, отцовского брата.

К ним пришли семеро. То ли они не были мародерами, то ли знали об их бедности, но поужинали тем, что принесли с собой, у матери попросили только молока. Они не шарили по углам, но мать вздрагивала от каждого их шага и замерла в ужасе, когда четники направились к хлеву. Ведь там находилось единственное богатство семьи — несколько овец. Как жить, если их отнимут?